3 место среди женщин — 371 миля
Шестидневка. Жизнь, отчаянно наполненная бегом, шарканьем кроссовок, горящими сердцами, широкими сомнениями, волнами боли и стойкой радостью преодоления…
Набегаться точно хватило!
Честно признаться, на старте казалось, будто пробег в 6 дней — это совсем чуть-чуть, как-то не на пределе, не с полным погружением, маленькая имитация. Но оказалось, все круги и этапы ультра бега, да и жизни в целом, есть и здесь.
Невероятно сжато, динамично. Хоть физически и легче, но сознание пробирает до-дрожжи. Эмоций так много и так быстро меняются картинки состояний, что тело, как после холодной проруби, начинает время от времени жутко потряхивать.
Обжигающей силы схватка.
«Так не бывает,- говорит человек-птица,- чтобы так легко бежать и с такой силой сомневаться».
И вправду вроде не бывает. Но на таком длинном пробеге легко случаются самые разные открытия.
Опытная бегунья рассказала, что почти за 30 лет бега она старательно искала веру в себя, осознанно училась меняться.
«Вначале я частенько звонила домой, жаловалась как тяжело, как хочется уйти с пробега и плакала даже. Но когда мне сказали — o’key, ты можешь уходить, — тогда только я поняла, как важно для меня бежать и я решила изменить сознание. Поверила, что смогу, что бег- это то, что у меня получится. И пришла легкость. Наверное, это случилось после четвертой гонки».
У меня только второй ультра пробег. И до слез хочется себя жалеть, и до судорог сводит икры, и тело показывает десяток мышц, о существовании которых и не знал даже. Но нет никаких, совершенно никаких объективных причин, не бежать для меня во весь опор.
Гомон сотен голосов внутри. И лишь один шепчет: «Беги!»
Бежать легко, когда внутри гармония. Ужасно важно иметь спокойствие, рождающее сильное движение к четкой и понятной тебе цели.
Еще легко бежать паря между сном и реальностью. Когда уходит азарт и агрессия первого дня. Когда тело включилось и привыкло к бесконечному движению и маленьким капелькам сна.
Одна из удивительных наград ультра бега — радость пробуждения. За две минуты до будильника, который ты поставил 20 минут назад, ложась «спать». И чувствовать себя если не выспавшимся окончательно, то вполне в таком же сознании как после 6 часов сна.
Больше всего проблема сна актуальна на второй день. Так получилось у меня. Потом она отпустила. Возникла боль, страх, и совершенное не понимание что делать, если опять начнется воспаление надкостницы. Сильное желание чтобы не болело. И бег….Хоть и аккуратный, но неумолимый. Жалобы опасений друзьям. И светлая радость от того что «пронесло»…
А потом с ветром ворвались сомнения. Понимание недостатка тренировок. Часик в день в тех странах, где можно встать до зари и побегать пока туристы мои спят, недостаточен и не имеет ничего общего с ультра бегом. Никаких марафонов. Лишь пахота под рюкзаком….
Четко поняла, что именно мешает мне бежать легко и долго. Неуверенность в себе. Не умение вжиться в существо бегуна.
И тогда училась говорить с собой. Успокаивать и дарить надежду.
В прошлый раз мне довелось учиться договариваться с болью. В этот раз -с самой собой.
И не знаю даже что вышло увереннее:)
На третий день был первый полет. И он повторился на четвертый, и даже в пятый день мне удалось немного полетать. За пределами сомнений и досужих мыслей.
А сколько появилось идей, как заиграли мечты после финиша! Бродя на второй день после окончания пробега по тихому району Нью-Йорка, я просто захлебывалась мечтами. Их картинки, такие яркие и четкие они станут моими звездочками на ближайшее время.
Безумно интересно наблюдать других бегунов. Просто невероятно. Люди преодолевают боль. Еще до того как физическая боль отступит и наступит долгожданное утро дня когда бегун после травмы снова может бежать, еще с вечера он начинает сиять. И со стороны очень просто понятно, что завтра он побежит. Но это со стороны. Каково бывает внутри, я знаю не понаслышке.
Это была гонка подарков. Девочка-доктор принесла двухцветную «фенечку». Целая тарелка объемной клубники от прошлогодней подружки, и сладкие конфеты, и маленькие «ништяки» — их было великое множество. Письма. Их ворох стал меньше. Но они стали очень полные, синевато-глубокие. Словно те, кто писал так невероятно в теме, и даже куда больше чем я понимают, как и зачем мне это нужно. Они утешали, они гладили по голове, убирали волосы, хлопали по плечу и задавали направление.
Приятно конечно знать, что кто-то, наблюдает за тобой. Но еще приятнее понимать, что этот кто-то принимает твою цель и умеет почувствовать тебя, поддержать и сказать самое важное в самый нужный момент.
Конечно, в этом пробеге все уже родные. И лица, и спины, и завихрении поворотов. Мне не надо знакомиться с ними — я знаю их уже тысячу лет. С прошлого пробега.
И улыбки, и сияния глаз, и шорох крыльев за спиной. Можно просто немного пробежаться с кем-нибудь рядом. Даже прервать разговор на хвостике фразы, умчатся вперед или под отстать. Никто и не подумает обижаться, и обвинять друг друга в бестактности. Все это лишнее, наносное. Есть общее понимание, как здорово поймать волну и как это просто и важно бежать в своем внутреннем ритме.
Один человек сказал, что во мне умер великий бегун. Обидно, потому как у меня стройное чувство, что он только что родился:) Наверное, что-то похожее испытывают все кто финишировал в этом пробеге. Шесть, а то и десять дней упорно легкого и непреодолимо тяжелого бега дают им на это полное право. Я горжусь теми, кто был со мной рядом. Их победа — во мне, а мои мили — отражение жизней бежавших рядом.
«Как ты себя чувствуешь?» — спрашивает меня чемпионка. «Ничего, только мышцы очень болят»,- признаюсь я. Она смеется от души. Ей очень странно, что кого-то может удивлять боль в ногах после такого забега. Пронизывающие воспаления, горящие несгибаемые колени, стертые вусмерть подошвы ног — вот что приходится преодолевать бегунам, и никто и не думает удивляться. А тут девочка. Счастливая отсутствием травм, страшно удивлена болью в ногах на выходе после рейса. Я это понимаю, но так пульсирующе больно что слезы жгучими горошинами скатываются из глаз, и ноги, кажется, они сгорят заживо. Это длится лишь несколько минут, потом волшебная мазь и руки той что помогла — они успокаивают. Но удивление болью. Оно, почему то, осталось. Никак не удается мне привыкнуть, что тело, которое никогда не болит, которое собирается и делает невероятные просто вещи в моменты опасности, что оно вот так может болеть от простого бега — словно во мне сто килограмм и я после годовой лени и тонны поглощенных булочек, вдруг взяла и пробежала марафон:)
Здорово шутили девчата в мед палатке. Свалив все номера в кучу, они предались минутной радости отдыха. Когда, часа через два, одна из бегуний вернулась, все были очень удивлены. Она искала свой номер. Оказывается, уже несколько кругов она семенит под чужим номером, а судьи хоть и заметили несоответствие, не мешать ей не стали, стараясь не прервать бег. Выходит мили и номера порой не имеют совершенно никакого значение на таком длинном пробеге…. Кто бы мог подумать.
Я очень хотела снова прожить удивительную жизнь длинною в десять дней шириною в милю, а прожила жизнь в шесть. Вышло это вроде совершенно случайно. Но два дня, возникшие после опоздания на десятку, подарили мне бесконечно много отдыха и океан времени. Благодаря чему я успела расквитаться со всеми домашними делами и приехать с огромным спокойствием, готовыми ответами и солнечной радостью.
Стоит ли говорить, что атмосфера пробега располагает, и здесь просто постоянно происходят теплые совпадения и маленькие чудеса. Среди вороха улыбок им уже никто не удивляется, их и заметить то ставится трудно, такова концентрация, но чудеса помогают ухватить полет.
Воздушный змей. Яркий и такой хрупкий. Я заметила его утром, на дереве возле большого шара Земли. И подумала, как бы его достать. Но дерево было ооочень большим , а старт завтра и я поспешила в город за кроссовками. Вечером, болтая с обитателями лагеря, скользила взглядом и вдруг вижу в трех шагах от себя в ногах одной из хелперов трепщит мой друг. Он прилетел как то сам и напрочь запутался в этих ногах. Мы вытащили змея, расправили его разношерстные крылья и он полетел, радуя бегунов и радуясь сам от того что залетел в такую хорошую компанию.
Уже позже, когда я бежала свои 6 дней, и когда мучительно хотелось остановиться, я порой хватала за хвост этого друга и мы парили немного вместе. Я и воздушный змей, над кругом шириною в милю, над маленькой жизнью в 6 дней.
Эта жизнь, яркая и полноводная промелькнула как тысячи других жизней, оставив по себе шлейф знания и кусочек понимания этого мира и себя. И я бегу окунутся в следующие жизни с надеждой, что когда-нибудь эти звенящие осколки сложатся в целостную картину огромного звездного неба. И вселенная моя станет полной.
Из переписки с сестрой:
«А на фотках тебя ходящей почти нет. Летающей даже видела пару раз:)».
Похоже, это то к чему я стремилась в этот раз.
Май 2012, Сиэтл